Это произошло весенним солнечным полднем 18 Марта 1915 года  ( по старому стилю ). Со стороны Гродиска появился немецкий самолёт типа "Альбатрос С-1". Пролетев над русским аэродромом у села Гузов, сбросил 3 бомбы, целясь, очевидно, в наш змейковый аэростат. Лётчик - наблюдатель, отбомбившись, удобнее устроился на сиденье. Но в это мгновение он увидел, что их самолёт стремительно настигает русский моноплан. Летнаб открыл огонь, но в следующее мгновение тень "Морана" накрыла лётчиков. Послышался треск обшивки "Альбатроса", раздираемой винтом и колесами "Морана". "Альбатрос" тяжело провалился вниз, медленно кренясь, терял высоту. Внезапно затрещав, сложилась коробка крыльев, и самолёт камнем пошёл к земле. "Моран" с остановившимся мотором стал планировать к линии фронта. Это был второй таран в истории военной авиации, совершённый тоже русским лётчиком Александром Александровичем Козаковым. Таран был успешным, цель боя достигнута - враг уничтожен. Победитель остался жив.

Первый в истории мировой авиации воздушный таран широко известен. Его совершил Штабс - Капитан 9-й Сибирской стрелковой бригады, командир 11-го корпусного авиаотряда Пётр Николаевич Нестеров. 26 Августа 1914 года на "Моране" типа "Ж"  ( заводской номер № 281 ), он таранил неприятельский "Альбатрос" ( экипаж: пилот Унтер - офицер Франц Малина, летнаб Лейтенант Фридрих Розенталь ). Этот поединок закончился трагически и для нашего лётчика: он погиб вместе с противником.

Подвиг же Поручика 12-го уланского Белгородского полка военного лётчика 4-го корпусного авиаотряда А. А. Козакова долгое время был незаслуженно предан забвению. А ведь на фронтах Первой Мировой войны его имя гремело. Он стал первым русским асом по числу одержанных в воздухе побед - 17 признанных официально. Первой же была та, о которой рассказано выше.

Александр Александрович Козаков родился 2 Января 1889 года в семье дворян Херсонской губернии. В 1906 году окончил Воронежский кадетский корпус и был направлен в Елисаветградское кавалерийское училище. После успешного окончания произведён в корнеты и 15 Июня 1908 года назначен в 12-й уланский Белгородский полк. По иронии судьбы шефом этого полка был австрийский император Франц - Иосиф. Более того, в 1908 году Козаков как офицер этого полка был награждён серебряной юбилейной медалью в память 60-летия царствования шефа полка "его Величества Императора Австрийского Короля Венгерского Франца - Иосифа". Пройдёт немного лет, и Козаков не раз встретится с подданными "его Величества" в жарких воздушных схватках на фронтах Первой Мировой , а некоторые из них пополнят счёт его воздушных побед.

Служба в уланском полку проходила по заведённому распорядку, и вполне возможно, что Александра Козакова ожидала обычная карьера кавалерийского офицера. Но рождалась русская авиация, в России открывались первые авиашколы. Молодой поручик подает рапорт о переводе его в авиаотдел офицерской воздухоплавательской школы  ( впоследствии Гатчинская военная авиашкола ) для обучения полётам, куда прибывает 23 Января 1914 года. "Козаков летает отлично", - вот характеристика того периода из телеграммы начальника авиашколы.

За успешное окончание авиашколы лётчик Козаков был награждён орденом Святой Анны 3-й степени. Хотел сразу отправиться на фронт, но не смог: в действующей армии не хватало самолётов. Вступив в войну с 224 аэропланами  ( самый мощный Воздушный Флот среди воюющих держав ), Российские ВВС потеряли в первые месяцы в боях и суровых полевых условиях из - за непреспособленности временных аэродромов много самолётов. Скромные мощности русских авиазаводов не могли восполнить потерь, а импорт моторов и аппаратов из Франции и Англии был осложнён. К тому же, союзникам самим нужны были самолёты, и они не торопились поделиться с Россией своей передовой техникой. В этих условиях молодые лётчики, оканчивающие авиашколы, ожидали новые аппараты прямо на заводе.

Козаков получил свой "Моран - Ж"  ( заводской номер № 316 ) на московском авиазаводе "Дукс" только в конце Ноября 1914 года. Одновременно последовало распоряжение великого князя Александра Михайловича, шефа русской авиации, отправить Козакова в 4-й корпусный авиаотряд через Варшаву, где была авиабаза фронта. В первом же полёте 25 Декабря 1914 года загорелся мотор, и пилот сел на вынужденную. Самолёт удалось спасти, а мотор - увы. Пришлось ждать установки нового.

Свой первый боевой вылет Козаков совершил 6 Января 1915 года на разведку вражеских позиций. На следующий день произошла встреча с неприятельским аэропланом. Козаков преследовал противника до линии фронта, но тот ушёл безнаказанно, ведь на "Моране" отсутствовало вооружение. Возможно, именно тогда Козаков остро ощутил своё бессилие как воздушного бойца и пришёл к выводу о неизбежности воздушных схваток. Иметь вооружённый самолёт, способный уничтожить неприятеля в воздухе !   Эта мысль не покидала молодого офицера. Но лёгкие авиационные пулемёты ещё не появились, а тяжёлый пехотный пулемёт "Максим" можно было устанавливать только на крупных самолётах с толкающим винтом.

И всё же он нашёл выход. Решение было оригинальным и никем ранее не применялось. Козаков нарисовал в своей тетради: внизу противник, над ним российский аэроплан, за которым на тонком тросе тянется якорь с подвижными лапками и пироксилиновой шашкой. Вот одна из лапок цепляется за плоскость противника - взрыв !   Придумано - сделано. Козаков испытал свое устройство, пролетая над деревьями, между которыми был натянут трос. Теперь предстояло проверить её на реальном противнике. Боеспособность этой системы Козаков проверил 18 Марта.

В дневнике полётов 4-го корпусного авиаотряда сохранилась короткая запись от 18 Марта 1915 года о вылете поручика А. А. Козакова: "Вылетел преследовать немецкий аппатат. Солнечно, мгла. Вылет в 11 часов, спуск на аэродром в 11 часов 30 минут. Время полета - 30 минут. Самолёт "Моран - Ж" номер № 316". Итак, время действия известно. Удалось установить и место знаменательного события. Это был участок фронта 5-й русской армии в районе деревни Гузов  ( западнее реки Вислы, правый её берег ). Высота полёта неизвестна. Есть лишь сведения, что за 17 минут "Моран - Ж" набирал 2000 метров и мог встретить противника, который снижался для бомбометания. Вот как об этом бое пишет сам герой:

"Проклятая кошка  ( якорь ) зацепилась и болтается под днищем самолёта... Тогда я решил ударить "Альбатрос" колесами по его верхней поверхности. Недолго думая, дал руль вниз... Что - то рвануло, толкнуло, засвистело, в локоть ударил кусок крыла моего "Морана". Неприятельский "Альбатрос" наклонился сначала на один бок, потом сложил крылья, и полетел камнем вниз... Я выключил мотор - одной лопасти на моем винте не было. Я начал планировать, потеряв ориентировку, и только по разрывам шрапнели догадался, где русский фронт. Садился, парашютируя, но на земле перевернулся. Оказывается, удар был настолько силён, что шасси было вогнуто под крылья...".

Итак, якорь оказался неэффективным оружием, противник был сбит таранным ударом. За этот подвиг поручик Козаков был награждён 28 Июля 1915 года золотым Георгиевским оружием. В высочайшем приказе об этом награждении сказано:

"Козаков... хотя и не успел опрокинуть врага особым якорем, сбил его с явной опасностью для собственной жизни ударом своего аппарата о верхнюю плоскость неприятеля, в результате чего было прекращение разведки противником и метания бомб..."

К сожалению, из этих описаний неясным оставалось положение самолётов в момент тарана. Поиск продолжался и увенчался успехом, когда был найден рапорт начальника отряда военного лётчика Поручика Якобашвили об этом событии:

"Имея с собой своё приспособление с якорем для задевания аэропланов, поручик Козаков распустил его и начал движение на немецкий аэроплан, нагоняя его сзади. Поручик Козаков видел, что наблюдатель немецкого аэроплана повернулся лицом назад к его аэроплану и начал стрелять. Якорь не задел, и поручик Козаков налетел на верхнюю плоскость немецкого аэроплана, в момент удара выключил мотор. От удара о немецкий аэроплан у поручика Козакова сломался винт и задний край правого крыла, после чего аппарат соскользнул с немецкого аэроплана и начал падать и затем, выровнявшись, поручик Козаков опустился неподалеку от аэродрома у села Гузов... Этот поступок безумной отваги с целью сбить аппарат противника является небывалым примером после геройской смерти Штабс - Капитана Нестерова и должно составлять гордость русской военной авиации".

Следует сделать небольшое добавление к сказанному. После тщательного осмотра повреждённого "Морана" осталась такая запись: "От удара об немецкий аэроплан у "Морана" сломано крыло и винт, а на шасси остались следы белой краски фона, на котором чертился немецкий отличительный знак  ( чёрный крест )". Это был двухместный разведчик, биплан "Альбатрос" типа С-1, имевший 7,9-мм пулемёт "Парабеллум" для наблюдателя и небольшую бомбовую нагрузку  ( 7 - 10 кг бомб ). Не исключено, однако, что со временем удастся найти более подробные сведения о самолёте противника и его экипаже.

Сражаясь с немецкими и австрийскими лётчиками во время знаменитого Бруссиловского прорыва на Ковельском направлении, Козаков сбил 9 самолётов противника. Затем, в составе группы русских лётчиков - истребителей, проходит боевую стажировку во Франции, где в воздушных боях уничтожил ещё 4 немецких самолёта.  [ По другим источникам, во Францию не ездил и побед там не имел ]

Храбрость, лётное мастерство, незаурядные организаторские способности позволили Козакову впоследствии занять должность командира 1-й истребительной авиагруппы  ( крупное авиационное соединение, состоящее из 2-го, 4-го и 19-го корпусных авиаотрядов ), по праву считавшейся лучшей в русской авиации. Вместе с тем, Козаков был необыкновенно суеверным человеком, всегда летал с иконой Святого Николая.

"Моран Cолье - I" из 1-й авиагруппы, 1916 год.

В 1-й Боевой авиационной группе Александра Козакова, состоящей сначала из двух отрядов по 6 - 9 машин в каждом, на рулях поворота изображали череп  ( "адамова голова" ), к которому иногда добавляли ещё и скрещенные кости  ( рисунок справа ). При этом в первом отряде рисунок был "негативным" - белый череп и чёрный фон, а во втором "позитивный" - чёрный череп и белый фон. В 1917 году был организован и 3-й отряд, эмблемой которого почему - то стала шестиконечная звезда Давида, изображение которой наносилось как на рулях поворота, так и на дисках колес.

Некоторое время Александр Козаков летал на истребителе "Ньюпор-Х". Этот самолёт, задуманый как двухместная машина, уже на фронте переделывался в одноместный. При этом заднее сидение сохранялось, переднее - закрывалось, а органы управления смещались к заднему сидению. На истребителе устанавливался один неподвижный пулемёт без синхронизатора, поэтому ось ствола была направлена вне диска винта.

Установку пулемётов на русских "Ньюпорах-Х" выполнял киевский конструктор В. В. Иордан, построивший до десятка весьма удачных оригинальных установок. Заслуживает внимания и пулемётная установка, выполненная им для Козакова в начале 1916 года  ( фото слева ) - объём переднего сиденья на этом самолёте был использован им для размещения 700 патронов, пулемёт был установлен под углом 24° к оси двигателя. Ось ствола проходила в 100 мм над диском винта  ( в других установках Иордана пулемёт помещался над центропланом, а патроны с лентами - под пулемётом или рядом с ним под обтекателем ). Успех этой установки в бою был полный, хотя самолёт с двигателем "Рон" в 80 л. с. и не обладал высокими лётными качествами.

Вскоре 1-я Боевая авиагруппа была перевооружена на "Ньюпоры 11"  ( внизу справа ), на которых Александр Козаков одержал большинство своих побед. Как и другие асы Первой Мировой войны, он имел свой особенный воздушный почерк - всегда смело шёл на сближение с противником и обычно вёл огонь с небольшой дистанции - наверняка. В воздушных боях у Луцка 1-я авиагруппа устроила непроницаемую завесу для аэропланов противника. 13 Сентября 1915 года лётчики группы рассеяли 16 немецких самолётов и обратили их в бегство. Только в течение одного этого месяца группа Козакова провела 40 воздушных боёв, сбила несколько немецких самолётов, потеряв всего один свой.

На боевом счету Александра Козакова числится 32 победы, хотя во многих официальных источниках указывается и другая цифра - 17. Такое несоответствие объясняется тем, что по существовавшему в русской авиации правилу сбитым считался только тот вражеский аэроплан, который упал на территорию, не занятую противником. В действительности же и Козаков, и Крутень, и многие их соратники сбили больше неприятельских самолётов, чем это указано в официальных документах.

Nieuport 17 ротмистра А. Козакова, 1-я БАГ, лето 1917 г.

Между тем о наших асах среди немецких и австрийских лётчиков ходили легенды. Так Козакову и Крутеню, имена которых были хорошо известны противнику, приписывалось до 50 воздушных побед каждому !   А военный обозреватель австрийской газеты "Pester Lоyd" в Октябре 1915 года писал:

"Было бы смешно говорить с неуважением о русских лётчиках. Русские лётчики более опасные враги, чем французы. Русские лётчики хладнокровны. В атаках русских, быть может, отсутствует планомерность так же, как и у французов, но в воздухе русские лётчики непоколебимы и могут переносить большие потери без всякой паники. Русский лётчик есть и остаётся страшным противником".

В конце Первой Мировой войны Александр Козаков часто летал уже на более совершенном истребителе "Ньюпор 17" ( рисунок слева ), а также "СПАДе S.VII". Однако вскоре в его жизни произошли серьёзные изменения - грянула революция. Свой последний вылет на русско - германском фронте Полковник А. А. Козаков совершил 20 Ноября 1917 года. Потом отменили офицерские звания и почти все боевые награды. Теперь Козаков уже не Полковник, а гражданин, но ещё командир группы.

Октябрьский переворот А. А. Козаков, как и большинство офицеров русской армии, не принял. Он посчитал, что с приходом большевиков к власти рухнет всё, в том числе развалится и старая кадровая армия. Когда хмурым утром 9 Декабря 1917 года на общем собрании авиаторов 1-й истребительной авиагруппы его отстранили от командования, он промолвил: "Бедная Россия !   Это сборище никогда не будет иметь ничего общего с военной организацией..."   Тогда же был избран новый командир группы - ученик Козакова, бывший унтер - офицер Иван Павлов.

12 Декабря Козаков сдал ему командование группой, а солдаты 19-го авиаотряда единогласно избрали его своим командиром. Однако позорный финал войны, хаос и развал русского фронта, напряжённая и рискованная боевая работа, неопределённость будущего подорвали здоровье Александра Александровича. В Декабре он убыл из авиагруппы в Киев для лечения согласно постановлению врачебной комиссии.

Истребитель Spad 7 ( сер. № S1474 ), управление 1-й БАГ, осень 1917 года.

Новая власть пыталась привлечь Козакова к практической работе по созданию Рабоче - Крестьянского Красного Воздушного Флота. Об этом свидетельствует приказ по Главному управлению РККВФ № 19 от 14 Июня 1918 года  ( планировалось назначить его на должность начальника Главного управления Красного Воздушного Флота ).

Однако Козаков уже сделал свой выбор: в Июне 1918 года, когда Мурманск захватили бывшие союзники России - англичане, туда устремились многие русские лётчики бывших Российских ВВС, которые вошли в состав сформированного Славяно - Британского авиаотряда. Теперь им пришлось воевать против своих вчерашних коллег - красвоенлётов.

К Январю 1919 года авиаотряд, расположенный в Архангельске, был переукомплектован новыми "Кэмелами" и "Снайпами". На одном из них Александр Козаков одержал свою последнюю победу, сбив гидросамолет типа "Григорович М-9", небольшое количество которых находилось на вооружении Красной Армии действующей на Севере  ( до сих пор неизвестно, входит ли этот самолет в число тех 32-х побед, которые числятся на счету Козакова. Возможно это была его 33-я победа, поскольку в нашей печати долгое время вообще умалчивался факт участия Александра Козакова в боевых действиях против Красной Армии ).

Разведчик Sopwith 1A2 из состава 1-го истребительного Славяно -
Британского отряда, на котором Козаков летал в декабре 1918 года
вместе с английским наблюдателем Норманом Шрайвом.

19 Июля 1918 года Козакову был присвоен чин Майора Королевских ВВС, и он был назначен командиром отряда. Этот шаг оказался трагическим: не приняв и не поняв новой власти, он был вынужден защищать себя и свой мир, отстаивать традиции и честь старой русской армии. Прозрение пришло в конце Июля 1919 года, когда войска интервентов стали поспешно эвакуироваться из Мурманска под ударами молодой Красной Армии. Славяно - Британский отряд прекратил своё существование. Козакову предложили служить в Лондоне, но он отказался. Не пошёл он на службу и к Колчаку, формировавшему войска в Сибири. Козаков понял бесполезность этой борьбы и свою ошибку.

...Вечер 21 Июля 1919 года. Село Березняки, что на Северной Двине, в 300 км к югу от Архангельска. На аэродром, где размещался воздушный дивизион Славяно - Британского легиона, в тот день провожали группу пилотов во главе с командиром отряда Модрахом на Восточный фронт, в распоряжении армии Колчака. В честь отъезжающих Козаков поднял в воздух свой "Сопвич" и продемонстрировал каскад фигур пилотажа у самой земли. Затем самолёт стал набирать высоту, внезапно сделал переворот через крыло и, перейдя почти в отвесное пикирование, врезался в землю возле своего ангара. Из - под обломков его извлекли ещё живого, но пока подоспела помощь, он умер, не сказав ни слова. Было ему всего 30 лет...

Истребитель Sopwith "Snipe" ( сер. № E6350 ), 1-й дивизион
Славяно - Британского авиакорпуса. На этом самолёте Козаков
погиб в авиационной катастрофе 21 Июля 1919 года.

По общему мнению очевидцев этой аварии, Александр Козаков покончил жизнь самоубийством. В своих воспоминаниях А. Матвеев, пишет, что всё последнее время Козаков находился в очень угнетённом состоянии, называл себя и своих коллег "псами - рыцарями", защищавшими неизвестно кого. Интересно, что на похороны Козакова, награждённого одним из высших орденов Великобритании, никто из англичан не пришёл. Говорили даже, что будто он к красным перелететь собирался, за это ему и подстроили эту аварию.

Похоронили Александра Козакова на краю аэродрома. На могиле поставили надгробие из двух перекрещенных пропеллеров, а на белой доске вывели надпись: "Лётчик Козаков. Сбил 17 немецких самолётов. Мир праху твоему, герой России". Спустя год после его гибели, врангелевский журнал "Наша стихия" поместил на своих страницах большую статью, посвящённую памяти Козакова. В ней подробно описывались обстоятельства его гибели и приводились слова, сказанные в память о нём Генерал - Майором В. М. Ткачёвым: "Россия должна гордиться этим человеком !"

За период своей службы Александр Козаков был удостоен 16-ти боевых наград, включая 3 британских - орден "За боевые заслуги", "Военный крест" и крест "За лётные боевые заслуги", а так же - французский орден "Почётного Легиона". Перезахоронен в небольшой часовне в Березниках.

© http://airaces.narod.ru/ww1/kozakov.htm